В России решили бороться с нелегальным оборотом спирта маркировкой каждого пузырька с лекарством, в котором он присутствует.
Новые требования приведут к увеличению стоимости настоек из боярышника, календулы, валерьяны, пустырника и других спиртосодержащих лекарств. Аптечным алкоголикам они давно не по карману, а для тех, кто использует такие препараты для лечения, они могут стать непозволительной роскошью.
Спиртосодержащие лекарства — это препараты для медицинского и ветеринарного применения в жидкой форме, содержащие этиловый спирт. Контроль над такими веществами возложен на Росалкогольрегулирование (РАР), но сейчас движение спирта можно проследить только до производителя лекарств. Когда же спирт для создания препаратов становится фармсубстанцией (по сути, это спирт в канистрах), он формально не является алкоголем, не доступен для контроля и не виден в Единой государственной автоматизированной информационной системе учета объема производства и оборота этилового спирта (ЕГАИС). Введение маркировки на самих пузырьках, а не только, как сейчас, на внешней потребительской упаковке сделает спирт видимым для РАР. Законопроект, ужесточающий оборот этилового спирта (этанола) и его содержащих препаратов, уже подготовили депутаты Госдумы и Совета Федерации.
Зачем Росалкогольрегулированию потребовалось тянуть свои руки еще и к аптекам? Дело в том, что между медицинским спиртом и производством нелегального алкоголя образовалась прямая связь. Оказалось, что в России с января по ноябрь 2022 года производство фармсубстанции этанола выросло до 6,2 млн декалитров, притом что ежегодная потребность фармотрасли в этаноле составляет не более 4,1 млн декалитров. Спрашивается, куда делись два с лишним миллиона декалитров спирта? Не испарились же!
По мнению представителя Центра развития перспективных технологий (ЦРПТ) Егора Жаворонкова: «На заводах могут проводиться манипуляции с целью сокрытия объемов производства или изменения данных о расходовании спирта. К примеру, для производства партии лекарств необходимо 800 литров спирта, а декларируется расход на 1000 литров, и условные 200 литров исчезают в неизвестном направлении». Ну как в неизвестном? «Испарившийся» с подведомственных Минздраву заводов спирт банально продается, а дальше идет на изготовление большей части нелегального - безакцизного - алкоголя. Например, алкопираты из скрытых от глаз ангаров могут купить у завода по сходной цене спирт в канистрах, разбавить его водой, добавить красители, ароматизаторы и на выходе получить нечто похожее на виски, мартини или коньяк, а цены за такие «элитные» бутылки будут гуманнее, чем за оригинальные напитки.
Народ упивается суррогатной водкой, а государство недосчитывается прибыли, однако, вместо того чтобы навести порядок на производствах, слуги народа почему-то решили бороться с нелегальным оборотом спирта введением маркировочных мер. Но уже известно, что любая новая маркировка влечет за собой дополнительные расходы: потребуются новые материалы и оборудование для нанесения акцизных марок, и это вынудит фармпредприятия поднимать отпускные цены на проштампованные «фанфурики».
Несколько лет назад это сильно опечалило бы аптечных алкоголиков, но сегодня проблема почти утратила для них актуальность на фоне доступности алкоголя и подорожавших еще несколько лет назад спиртосодержащих настоек. Сегодня в пересчете на литр спирта чекушка водки из магазина обойдется дешевле, а контрафактный пузырь, изготовленный в антисанитарных условиях в каком-нибудь гараже, - и того меньше. Даже если с помощью новых мер удастся уничтожить рынок нелегальной водки, легальной от этого больше не станет. Люди, у которых нет денег на магазинный алкоголь, а выпить хочется так, что сил нет, все равно будут покупать продукцию кустарного производства.
В общем, главная цель нового законопроекта видится не в том, чтобы уберечь людей от употребления «фанфурья» или алкогольного контрафакта, а в том, чтобы понять, на каком этапе и куда с фармзаводов утекают спирт и доходы в бюджет вместе с ним.
Елена Казанцева.
Фото: Pixabay.com
Почему подорожали аптечные настойки? Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН VK.новости G.новости В России решили бороться с нелегальным оборотом спирта маркировкой каждого пузырька с лекарством, в котором он присутствует. Новые требования приведут к увеличению стоимости настоек из боярышника, календулы, валерьяны, пустырника и других спиртосодержащих лекарств. Аптечным алкоголикам они давно не по карману, а для тех, кто использует такие препараты для лечения, они могут стать непозволительной роскошью. Спиртосодержащие лекарства — это препараты для медицинского и ветеринарного применения в жидкой форме, содержащие этиловый спирт. Контроль над такими веществами возложен на Росалкогольрегулирование (РАР), но сейчас движение спирта можно проследить только до производителя лекарств. Когда же спирт для создания препаратов становится фармсубстанцией (по сути, это спирт в канистрах), он формально не является алкоголем, не доступен для контроля и не виден в Единой государственной автоматизированной информационной системе учета объема производства и оборота этилового спирта (ЕГАИС). Введение маркировки на самих пузырьках, а не только, как сейчас, на внешней потребительской упаковке сделает спирт видимым для РАР. Законопроект, ужесточающий оборот этилового спирта (этанола) и его содержащих препаратов, уже подготовили депутаты Госдумы и Совета Федерации. Зачем Росалкогольрегулированию потребовалось тянуть свои руки еще и к аптекам? Дело в том, что между медицинским спиртом и производством нелегального алкоголя образовалась прямая связь. Оказалось, что в России с января по ноябрь 2022 года производство фармсубстанции этанола выросло до 6,2 млн декалитров, притом что ежегодная потребность фармотрасли в этаноле составляет не более 4,1 млн декалитров. Спрашивается, куда делись два с лишним миллиона декалитров спирта? Не испарились же! По мнению представителя Центра развития перспективных технологий (ЦРПТ) Егора Жаворонкова: «На заводах могут проводиться манипуляции с целью сокрытия объемов производства или изменения данных о расходовании спирта. К примеру, для производства партии лекарств необходимо 800 литров спирта, а декларируется расход на 1000 литров, и условные 200 литров исчезают в неизвестном направлении». Ну как в неизвестном? «Испарившийся» с подведомственных Минздраву заводов спирт банально продается, а дальше идет на изготовление большей части нелегального - безакцизного - алкоголя. Например, алкопираты из скрытых от глаз ангаров могут купить у завода по сходной цене спирт в канистрах, разбавить его водой, добавить красители, ароматизаторы и на выходе получить нечто похожее на виски, мартини или коньяк, а цены за такие «элитные» бутылки будут гуманнее, чем за оригинальные напитки. Народ упивается суррогатной водкой, а государство недосчитывается прибыли, однако, вместо того чтобы навести порядок на производствах, слуги народа почему-то решили бороться с нелегальным оборотом спирта введением маркировочных мер. Но уже известно, что любая новая маркировка влечет за собой дополнительные расходы: потребуются новые материалы и оборудование для нанесения акцизных марок, и это вынудит фармпредприятия поднимать отпускные цены на проштампованные «фанфурики». Несколько лет назад это сильно опечалило бы аптечных алкоголиков, но сегодня проблема почти утратила для них актуальность на фоне доступности алкоголя и подорожавших еще несколько лет назад спиртосодержащих настоек. Сегодня в пересчете на литр спирта чекушка водки из магазина обойдется дешевле, а контрафактный пузырь, изготовленный в антисанитарных условиях в каком-нибудь гараже, - и того меньше. Даже если с помощью новых мер удастся уничтожить рынок нелегальной водки, легальной от этого больше не станет. Люди, у которых нет денег на магазинный алкоголь, а выпить хочется так, что сил нет, все равно будут покупать продукцию кустарного производства. В общем, главная цель нового законопроекта видится не в том, чтобы уберечь людей от употребления «фанфурья» или алкогольного контрафакта, а в том, чтобы понять, на каком этапе и куда с фармзаводов утекают спирт и доходы в бюджет вместе с ним. Елена Казанцева. Фото: Pixabay.com
